На американском крючке

Американский суд пишет историю приватизацию «Юкоса». Уже первые страницы этого чтива нанесли серьезный удар по главному мифу приватизации - поиску эффективных собственников. В реальности это была подготовка активов к «настоящей продаже». Залоговые аукционы 1995 года имеют шанс войти в историю как самое крупное мошенничество в истории человечества. «Кражей века» называл их американский публицист Пол Хлебников, впоследствии убитый на улицах Москвы.

Но сейчас, спустя более чем двадцать лет, эта метафора может получить всемирно признанный юридический статус. В деле «Юкоса», которое слушается в Вашингтонском суде, были представлены показания Дмитрия Гололобова, который с 1995 по 2004 годы работал штатным юридическим консультантом структур, связанных с Михаилом Ходорковским. Впоследствии эти показания появились на странице адвоката в Facebook. И если им верить, то дела с приватизацией «Юкоса» обстояли следующим образом. Отрывок из показаний Дмитрия Гололобова для американского суда.

Бумеранг приватизации

Ирония этого дела состоит в том, что началось оно по инициативе нескольких оффшорных компаний (Hulley enterprises ltd, Veteran petroleum ltd и Yukos universal ltd) , которые хотели легализовать на территории США решение постоянной палаты Третейского суда в Гааге, обязавшей Россию выплатить $50 млрд компаниям, аффилированным с бывшими акционерами «Юкоса».

Не менее удивительно и то, что эти компании, которые Дмитрий Гололобов в своих показаниях называет тайными владельцами «Юкоса», рискнули выступить на территории Штатов несмотря на то, что сам Михаил Ходорковский в свое время высоко оценил риски «американского крючка» (так называлась возможность уголовного преследования акционеров «Юкоса» в США) и поэтому отменил размещение американских расписок третьего уровня - ценных бумаг, которые позволяют вести полноценные котировки акций компании на американских биржах. Вместо этого расписки на акции «Юкоса» получили право и котировались исключительно на внебиржевом рынке.

Ограниченный характер такого размещения давил на котировки и существенно ограничивал переговорную позицию владельцев, которую те выстраивали для продажи компании американским профильным инвесторам. Этой цели, судя по тексту показаний юриста Гололобова, была подчинена вся приватизация «Юкоса», к которой не подпускали никаких конкурентов Ни в одном из конкурсов, связанных с приобретением акций «Юкоса», не было двух настоящих покупателей, утверждает Дмитрий Гололобов. Более того, операция готовилась и проводилась совместными усилиями финансистов из банка «Менатеп» и четырех менеджеров «Юкоса», назначенных государством: Сергеем Муравленко, Виктором Казаковым, Виктором Иваненко и Юрием Голубевым.

Первый пуск ракеты с нового российского космодрома Восточный перенесен на сутки из-за сбоев в работе автоматизированной системы управления. Как заявили в Роскосмосе, неполадки устраняются, и в том, что пуск пришлось отложить, нет ничего страшного.

Тайные встречи, понятийные соглашения…

Как показывает Дмитрий Гололобов, представители «Менатепа» установили стратегические отношения с «нефтяниками» еще осенью 1995 года - то есть до приватизационного аукциона, состоявшегося в декабре того же года. На встречах двух команд были установлены основные рамки будущего сотрудничества - организационные и финансовые. Гололобов утверждает, что между финансистами из «Менатепа» и управляющими, назначенными государством в «Юкосе, было достигнуто понятийное соглашение о компенсации. Оно состояло из двух частей. Первая часть предполагала выплату «четверке» миллионных компенсаций через оффшорную компанию Tempo Finance. Вторую часть «четверка» должна была получить после продажи акций уже «обновленного» «Юкоса». Согласно показаниям Гололобова, стороны договорились, что 15% от общей суммы продажи акций пойдут «четверке». По оценкам юриста, речь шла о миллиардах долларов.

Вторая часть, помимо поражающих сознание сумм, доказывает реальные намерения участников «аукциона» продать компанию. А все последующие действия были подчинены этой цели. Но если раньше считалось, что инициаторами этой операции были «комсомольские активисты», сыгравшие на конъюнктуре, то сейчас за спинами мы видим силуэты «советских хозяйственников» и «силовиков».

Настоящие приватизаторы

Состав четверки советских руководителей, обеспечивших приватизацию «Юкоса» - это отражение всех групп, которые и сформулировали социальный заказ на приватизацию советских активов. В деле, как уже отмечалось выше, фигурируют имена четырех человек - Сергей Муравленко, Виктор Казаков, Виктор Иваненко и Юрий Голубев. Двое из них представляли производственные объединения, ставшие основой «Юкоса». Сергей Муравленко возглавлял производственное объединение «Юганснефтегаз» - добывающее подразделение концерна (от него в название «Юкоса» вошла буква «Ю»). Именно Сергей Муравленко - потомственный нефтяник, был назначен руководителем созданной в апреле 1993 года государственной компании «Юкос». Распоряжение об этом назначении подписал тогдашний глава правительства Виктор Черномырдин. Вторую часть (- «КОС») составили активы КуйбышевОргСинтеза - производственного объединения сети НПЗ Куйбышевской (ныне Самарской) области.

Эту «волжскую часть» «Юкоса» представлял Виктор Казаков, человек с богатым нефтяным прошлым в регионе. Третьим человеком в этой группе был Виктор Иваненко. Генерал ФСБ, занимавший пост председателя КГБ РСФСР в 1991 году и сыгравший ключевую роль в защите российских властей во время августовского переворота 1991 года. Тем не менее, свою служебную карьеру Иваненко также начинал в нефтянке - на Самотлорском месторождении он работал оперативником, прикрывавшим безопасность функционирования главного источника валюты для СССР.

Самый загадочный персонаж во всей этой четверке - Юрий Голубев. В 1970-80-е годы Юрий Голубев работал в структурах Внешторга в Канаде, откуда в последние годы СССР были «импортированы» в Россию передовые институты капитализма (прежде всего франшиза Макдоналдса). Юрий Голубев оставался выездным (единственным из всей компании) уже после разгрома «Юкоса». Он жил и в Москве и в Лондоне, ведя многочисленные переговоры со всеми заинтересованными лицами. В тот момент Голубев контролировал Group MENATEP Ltd – основного акционера «Юкоса», и одновременно был независимым директором компании.

В августе 2006 года «Юкос» был обанкрочен. В декабре 2006 года Голубев поехал в Китай, почувствовал там себя плохо, вернулся в Москву, а затем «для безопасности» переместился в столицу Британии. В январе 2007 года он был найден мертвым в своей квартире в Лондоне. Причины смерти остались неясными, но возможность насилия британские полицейские исключили.

Театр теней

В своих показаниях Дмитрий Гололобов подробно излагает всю схему, по которой была проведена «приватизация». Она может поразить современного читателя разве что абсолютной наглостью - по задумке и исполнению. Нет смысла пересказывать текст показаний. Стоит лишь отметить основные «элементы», убедительно демонстрирующие характер этой сделки.

27 сентября 1995 года Сергей Муравленко написал письмо Анатолию Чубайсу, в котором предложил провести приватизацию «Юкоса» путем сосредоточения акций в руках эффективного инвестора. Он, правда, «позабыл» уточнить имя этого инвестора, хотя к этому времени, безусловно, был знаком с ним. Такое сосредоточение акций, по предложению Муравленко, могло быть достигнуто путем комбинации двух аукционов - инвестиционного и залогового. На первом участники должны были представить свою готовность выполнить условия инвестиционного конкурса, подготовленного «четверкой» и утвержденного еще в декабре 1994 года.

В октябре 1995 года инвестиционная программа была утверждена Госкомимуществом. Она предполагала передачу 33% акций в обмен на выполнение обязательств, предусмотренных этой программой. Контроль за поданными заявками и выполнением инвестпрограммы возлагалась на… все ту же четверку, которая договаривалась с представителями «Менатепа» о получении миллиардных компенсаций.

Таким образом, нет ничего удивительного в том, что, по словам Гололобова, эти «оценки» свелись к советам о том, как «грамотно» обойти требования этой программы. По условиям залогового аукциона частные претенденты приглашались принять участие в конкурсных торгах за возможность выдать кредит Министерству финансов под залог акций крупных компаний. В аукционе, где в качестве залога были предложен 45% пакет акций «Юкоса», участвовали две компании. Обе, согласно показаниям Гололобова, представляли интересы группы Михаила Ходорковского. Через год, после того как государство (вполне предсказуемо) отказалось возвращать кредит, были проведены еще одни торги. В них также принимали участие две компании. И это также были подставные фирмы, представлявшие интересы все той же группы. Целостность всей этой схемы должен был гарантировать администратор аукционов 1995 и 1996 годов.

На эту ответственную роль государство выбрало… банк «Менатеп». История действительно получилась абсолютно герметичной - правила игры, участники, администраторы - все это были элементы большого приватизационного шоу, накрывшего Россию в середине 90-х годов. Гарантии того, что участники аукциона не имели никакой связи с банком «Менатеп», публично на пресс-конференции озвучил Константин Кагаловский - старший сотрудник банка «Менатеп». Свою карьеру Кагаловский начинал как научный сотрудник и пламенный публицист, призывавший в конце 80-х годов к экономическим реформам. Еще через несколько лет после своих публичных заверений Кагаловский оказался в центре скандала с операциями в России Bank of New York, который привел в конечном итоге к поглощению этого банка.

Кто, если не мы…

Если абстрагироваться от юридической и этической стороны дела, сосредоточившись на чистой экономике, операция «Менатепа» по поглощению «Юкоса» в конце 1995 года чем-то напоминает операции западных финансовых компаний, которые реструктурировали промышленные активы в 1980-е годы, породив самые скандальные сделки десятилетия, описанные в документальной литературе и нашедшие отражение - в художественной.

Суть этих операций состояла в приобретении («захвате») бизнеса, его последующей реструктуризации и продаже профильным инвесторам. В качестве обоснования таких операций обычно говорят о том, что они носят очистительный характер - то есть ведут к созданию более эффективной структуры управления бизнесом. Критики и скептики вполне справедливо указывают на то, что корпоративные «волки-рейдеры» не спешат захватывать по-настоящему неэффективные активы, предпочитая доходные бизнесы, которые не слишком нуждаются в таком очищении. В России 90-х годов нефтяная отрасль была островком генерации доходов и прибыли в океане полной экономической разрухи. Именно этим объясняется такая уверенность менеджеров «Менатепа», обещавших своим партнерам из «Юкоса» миллиарды. Уже через несколько лет эти цифры выглядели вполне правдоподобно.

Есть еще один возможный аргумент в пользу «инсайдерской» приватизации «Юкоса». Многие очевидцы тех процессов в частных беседах указывают на вынужденный характер этих действий – дескать, в противном случае никакого статус кво не могло быть по определению, а компании неминуемо ждали схемные теневые схемы приватизации, которые практиковали совершенно другие группы « авторитетных инвесторов». В таких координатах альтернативой «мошеннической приватизации» было просто их разграбление. Не исключено, что эту позицию могут озвучить те, кто еще представит свои показания в американском суде. Логичным ответом были бы показания уцелевшей тройки госменеджеров «Юкоса».

The modern and detailed catalog of all companies and organizations in all US states: http://all-usa.org/