Марина Сечина занялась разработкой деталей самолета МС-21

Вы никогда не слышали про рекламное агентство «А-Медиа» с улицы Северной из Одинцова? Очень зря, ведь это история ошеломительного бизнес-успеха, превращения бездействующей фирмы из спального района в, без преувеличения, предприятие почти стратегической важности для России. За считанные месяцы никому не известное рекламное агентство вдруг стало участвовать в сложном промышленном проекте по производству деталей к российскому авиалайнеру МС-21 («Магистральный самолет XXI века»). «Новая газета» рассказывает историю выгодного «союза бывших» — бывшего майора полиции Москвы, принимавшего участие в одном из самых скандальных уголовных дел России; и примкнувшей к нему бывшей жене Игоря Сечина, — которые за очень короткое время превратили фирму без выручки в компанию, получающую миллиарды рублей от госпредприятий.

«Самолет будущего»

Среднемагистральный самолет МС-21 — наиболее амбициозный гражданский авиапроект со времен СССР. По оценкам российских властей, лайнер должен составить конкуренцию зарубежным Boeing и Airbus на рынке пассажирских перевозок.

Первый полет МС-21 был запланирован еще на 2014 год, а серийное производство должно было начаться в 2016-м. Красивые ролики на YouTube появились вовремя, однако с остальным не ладилось. Первый полет состоялся лишь в мае прошлого года, а начало полноценного производства недавно было в очередной раз перенесено: по словам бывшего вице-премьера Дмитрия Рогозина, оно должно начаться в 2019-м.

МС-21 должен стать эталоном экономичности, экологичности и технологичности, продемонстрировать возможности российской промышленности и ее способность создать коммерчески успешный самолет. Недаром в официальных презентациях МС-21 называли не иначе как «самолетом будущего».

Уникальность МС-21 состоит в широком применении композиционных материалов. Один из ключевых поставщиков композитных агрегатов для «самолета будущего» — ОНПП «Технология» им. А.Г. Ромашина (входит в корпорацию Ростех). Обнинское предприятие, в частности, должно обеспечить поставку крупногабаритных углепластиковых деталей кессонов киля и стабилизатора для МС-21.

Чтобы наладить производство этих деталей, ОНПП «Технология» им. А.Г. Ромашина решила реконструировать свои производственные комплексы. Для этого были заключены договоры с несколькими подрядчиками.

Однако в конце 2016 года контракты на реконструкцию были неожиданно разорваны с предыдущими исполнителями работ и отданы фирме, о которой никто до этого не слышал.

Из грязи — в князи

Улица Северная — ничем не примечательный адрес в спальном районе подмосковного Одинцова. Небольшой флигель, на его фасаде написано «юридическая контора». Именно здесь в октябре 2007 года появилось рекламное агентство «А-Медиа». Все эти годы о нем вряд ли кто-то слышал.

На начало 2016-го «активы» (если их можно так назвать) фирмы составляли 10 тыс. рублей.

Но в мае того же года «А-Медиа» вдруг резко сменило свой вид деятельности, а с ним и название.

Теперь компания стала называться «Станкофлотом» и начала специализироваться на производстве и оптовой торговле металлообрабатывающими станками.

А в декабре того же 2016 года «Станкофлот» и стал той самой фирмой, которой «Технология» им. А.Г. Ромашина отдала государственные контракты. Недавнему рекламному агентству поручили комплекс работ по «техническому перевооружению (реконструкции) научно-исследовательских и производственных комплексов по разработке технологий для производства изделий из композиционных, керамических, стеклокерамических и органосиликатных материалов». Иными словами — реконструкцию комплекса для производства тех самых уникальных агрегатов к «самолету будущего» МС-21.

С тех пор «Станкофлот» менее чем за год получил госконтракты почти на 1,5 млрд рублей на связанные с МС-21 проекты. И все — от «Технологии» им. А.Г. Ромашина. И все — без конкурса. Причина такого решения была сформулирована в аукционной документации просто: «У заказчика отсутствует время на проведение конкурентного способа закупки».

А кроме того, перед тем как без конкурса отдать контракты «Станкофлоту», обнинское предприятие разорвало соглашения с предыдущими подрядчиками по причине «ненадлежащего исполнения» работ.

Чем руководствовались в «Технологии» им. А.Г. Ромашина, решив в условиях цейтнота доверить такие важные и высокотехнологичные работы только-только переименованному рекламному агентству, — остается неясным.

Откуда у «Станкофлота» в считанные месяцы взялись ресурсы и производственная база для «реконструкции комплексов» по производству деталей к «самолету будущего»; как эта фирма в целом могла проводить работы на режимном предприятии в Обнинске, если необходимую для этого лицензию ФСБ она получила только спустя два месяца после первых подрядов?

ОНПП «Технология» на наш запрос не ответило.

Из «оперов» — в станкостроители

Перед самым подписанием контрактов с «Технологией» им. А.Г. Ромашина у «Станкофлота» появился новый директор. Им стал Александр Андреев. Вскоре он приобрел и 49% в компании.

Андреев не видит в ошеломительном успехе бывшего рекламного агентства ничего удивительного. «Я собрал самый высококлассный менеджмент, который есть сегодня на рынке, — говорит Андреев «Новой газете». — Я в свое время закончил MBA — управление проектами. У меня первое образование профильное — Академия госслужбы, а второе — MBA. Поэтому мне позволяет весь мой опыт собрать лучшую команду в стране. И все, что мы сделали сегодня для ОНПП «Технология», до нас никто не мог с 2007 года сделать. Вы бы лучше задались вопросом, кто до этого не выполнял работы: забирал деньги, и ничего сделано не было — и ни одного уголовного дела нет. Если бы я по-прежнему работал в той системе, в которой я раньше работал, мне бы вот это было интересно».

Под «той системой» нынешний директор «Станкофлота» имеет в виду правоохранительные органы. Андреев — бывший полицейский, оперуполномоченный Управления по борьбе с экономическими преступлениями (УБЭП) ГУВД Москвы. И как бы это ни звучало удивительно, Андреев в своем полицейском прошлом имел непосредственное отношение к авиационной сфере. Он занимался оперативным сопровождением одного из самых громких уголовных дел в истории России — о хищениях в государственной Финансовой лизинговой компании (ФЛК). Причем бывший опер­уполномоченный настолько успешно «сопровождал» это дело, что вскоре активы госкомпании перешли под его управление.

ФЛК приобретала самолеты у авиастроительных предприятий и отдавала их в лизинг (то есть в аренду с последующим приобретением в собственность) компаниям, которые занимаются воздушными перевозками. Но несмотря на постоянные финансовые вливания со стороны государства, к 2009 году ФЛК оказалась, по сути, банкротом. Причиной этого плачевного состояния, как выяснилось в ходе следствия, были действия топ-менеджеров ФЛК, которые выводили средства из компании по сомнительным или фиктивным контрактам.

Так было и с покупкой верфей Wadan Yards в Германии и Украине. ФЛК выдала 3 млрд рублей в виде займов на приобретение судостроительных заводов. Деньги в компанию так и не вернулись, а собственниками Wadan Yards в итоге оказались бывшие топ-менеджеры ФЛК, и в их числе Андрей Бурлаков, а также сын Игоря Юсуфова, тогдашнего специального представителя президента Дмитрия Медведева по международному энергетическому сотрудничеству.

Следственный департамент МВД возбудил уголовное дело по факту хищений в ФЛК. А в 2011 году двое обвиняемых из этого дела — заместитель генерального директора ФЛК Андрей Бурлаков и его гражданская супруга Анна Эткина — были расстреляны в московском ресторане «Хуторок». Бурлаков от полученных ранений погиб, а Эткина выжила и уехала в Израиль (в России ее позже заочно приговорили к восьми годам лишения свободы).

Александр Андреев допрашивал в рамках уголовного дела спецпредставителя президента России Игоря Юсуфова, а кроме того, активно «работал» с обвиняемой Анной Эткиной. Она в своих многократных жалобах писала, что после того, как ей избрали меру пресечения в виде подписки о невыезде, ее, по сути, заперли в собственной квартире под присмотром сотрудников ЧОПа. «Сотрудники ЧОПа фактически лишили меня свободы, даже на улицу я выходила под их охраной, и каждый мой выход предварительно согласовывался с Андреевым А.Н. Мне запрещалось подходить к окнам, разговаривать по телефону, отвечать на звонки домофона и вообще подходить к входной двери», — писала Эткина.

Кроме того, в обращении в департамент собственной безопасности МВД Эткина сообщала, что Андреев якобы помогал следователю заполучить «единственно правильные показания»: «Следователь Поликурова Н.Ю. сказала мне, что если в ходе дачи показаний я буду уходить от заранее установленного текста, она будет подавать сигнал — показывать скрещенные руки. По этому сигналу видеосъемка будет останавливаться, а я должна буду замолчать, потом продолжить давать показания после их корректировки. Оперуполномоченный Андреев А.Н. подтвердил свою готовность именно таким образом вести съемку моего допроса».

Впрочем, жалобы Эткиной ни к каким последствиям для Александра Андреева не привели; по ее заявлениям было отказано в возбуждении уголовного дела.

А полицейский Андреев за время следствия, видимо, настолько хорошо изучил ФЛК, что ушел со службы в бизнес и стал управлять компанией, получившей активы ФЛК.

«Пригласили, потому что, когда я уволился, я же знал все эти вопросы: что, сколько было украдено в компании и каким образом это было сделано. Те, кто был причастен к хищениям, они разбежались, остались кризисные менеджеры. Они и пригласили. Кто конкретно, я уж не помню, это давно было», — объясняет Андреев.

Справка «Новой»

Связанные лица

Одновременно с переименованием «А-Медиа» в «Станкофлот» и сменой сферы деятельности компании ее директором, а затем и учредителем на несколько месяцев становится давний знакомый Андреева, Сергей Ленченко (он же работал и в «Независимых технологиях»). Примечателен Ленченко тем, что среди его друзей в соцсетях можно обнаружить как минимум двух работников государственного предприятия «Технология» им А.Г. Ромашина: начальника проектно-сметного отдела Дениса Егорова и сотрудника по имени Андрей Корж — он, судя по метаданным файлов, редактировал часть закупочной документации по доставшимся «Станкофлоту» контрактам.

Под одной вывеской

После того как государственное лизинговое предприятие было признано банкротом, на его основе создали компанию «Независимые технологии» («НТ»). «НТ» получила в собственность бывшее имущество ФЛК в рамках процедуры замещения активов. (Это когда активы банкрота передают вновь созданной компании, чтобы затем продать ее акции и рассчитаться с кредиторами.) Именно «НТ» и возглавил Александр Андреев после того, как ушел из правоохранительных органов. То есть, по сути, он стал управлять имуществом компании, деятельность которой расследовал, пока работал в полиции.

Андреев работал директором «НТ» три года — с 2014-го по 2017-й. И одновременно с этим возглавил компанию «Станкофлот». Мало того, именно наследнику ФЛК «Станкофлот», похоже, обязан и именем, и кадрами, и связями.

Например, когда у «Станкофлота» только появился сайт, на нем стояла переадресация на веб-страницу «НТ», а адрес и даже банковские реквизиты компании совпадали с аналогичными реквизитами «НТ». В первых госконтрактах «Станкофлота» для проекта «самолета будущего» МС-21, которые подписывал Андреев, указывался телефон «НТ».

Некоторые участники рынка и вовсе не видят между двумя компаниями никакой разницы.

На выставке «Металлообработка-2016» у компаний был один стенд — на нем они представляли станки немецких компаний Wemas и Heller, которые планировали продавать в России. Мы связались с представителями обоих производителей.

«Независимые технологии» — это компания, которая потом преобразовалась в «Станкофлот». Это в общем-то одна и та же компания. Мы сотрудничали с ними примерно в течение полугода в 2016 году. Они представляли нас на территории России — закупили у нас два станка, которые и показывали на выставке «Металлообработка-2016». Контракты мы подписывали с «Независимыми технологиями», а перед выставкой они как-то реорганизовались в «Станкофлот». Больше мы с ними никаких проектов не реализовывали. Тогда мы по коммерческим вопросам общались с генеральным директором «НТ» — и потом, насколько я понимаю, и «Станкофлота» — господином Александром Андреевым», — сообщила «Новой газете» Ирина Мюллер, ассистент генерального директора компании Wemas.

Ее слова подтверждают и в компании Heller. «Независимые Технологии» и «Станкофлот» — это та же самая компания, одна группа, одни и те же люди. Когда мы начинали с ними сотрудничать, это были «НТ», а потом перешли на «Станкофлот», —  сообщили «Новой» в Heller.

Сам Андреев поясняет это так: «Слушайте, ну у них и законы другие, и гомосексуализм разрешен, и однополые браки. Поэтому у них много чего по-другому. Есть юридические документы, они обо всем говорят, а о чем говорят в Германии или Франции, я комментировать не могу. Мои партнеры, с которыми у меня сейчас есть договорные отношения, так не могут сказать. «Станкофлот» — это мой бренд, который я разрабатывал, когда еще был в «НТ». И выкупал его потом. Все права переданы, мы все выплатили, но, может быть, у немецких партнеров остались воспоминания».

На том, что между компаниями нет ничего общего, настаивает и глава юридического отдела «Станкофлота» Михаил Дементьев. «С юридической точки зрения это разные компании — посмотрите ЕГРЮЛ. У нас даже сферы деятельности разные — «НТ» занимается авиацией, а нам авиация сегодня совершенно не интересна. «Станкофлот» — развивающаяся компания, естественно, мы рассматривали разные виды деятельности. Для того чтобы просто выжить на рынке, мы выходили на конкурсы, в том числе с «НТ». Потом нас брали на субподряд очень часто, потому что у нас есть хорошая технологическая база, но нет соответствующего опыта пока. Потом мы просто поменяли сферу и ушли вообще из авиации. Сейчас мы развиваемся в станкостроении», — говорит Дементьев.

Высшая лига

Сразу после того, как рекламное агентство «А-Медиа» из Одинцова превратилось в промышленное предприятие «Станкофлот», на короткое время владельцем компании стал Максим Кретов, член президентского совета Федерации конного спорта России. Но затем, в апреле 2017-го, он уступил свое место президенту той же федерации Марине Сечиной, бывшей жене главы «Роснефти» Игоря Сечина. На сегодняшний день Сечиной, согласно ЕГРЮЛ, принадлежит 51% «Станкофлота», а Андрееву — 49%.

Более того, некоторое время Сечиной принадлежали доли и в предыдущих подрядчиках, выполнявших работы в рамках проекта МС-21. Но затем эти подрядчики оказались в предбанкротном состоянии, их государственные контракты перешли «Станкофлоту», и в этом же направлении двинулась Сечина, став партнером Андреева.

Сама Сечина на наши вопросы не ответила, а Андреев об обстоятельствах появления в компании такого известного партнера говорит лаконично: «Мы с ней встретились. Говорю: «Давайте создадим компанию, которая будет реально осуществлять все работы внутри, все своими силами». И сегодня все реально осуществляется. Вы если посмотрите последний конкурс, который мы выиграли — вы меня о нем не спросили, — ОДК (Объединенная двигателестроительная корпорация. — Д.В.), «Кузнецов», Самара, 164 миллиона: все строим своими силами».

Александр Андреев, видимо, имел в виду контракт в рамках проекта «Реконструкция и техническое перевооружение ракетных двигателей 14Д21/14Д22».

«Круто, что тут можно сказать! — воскликнул на первой презентации МС-21 Дмитрий Медведев.

— Новые проекты в авиастроении по понятным причинам дело совсем недешевое. Вообще государств, где развито авиастроение, очень немного. Это называется «высшая лига». И мы ни в коем случае не должны из этой «высшей лиги» исчезнуть». С главой правительства спорить трудно: играть в высшей лиге действительно почетно. Вот только выбор игроков порой вызывает вопросы.